Метод 5. Выработка несовместимого поведения.

Здесь вступают добрые феи: позитивные методы, позволяющие избавиться от нежелательного поведения.

Одним из изящных методов является обучение субъекта выполнению другого действия, физически несовместимого с нежелательным.

Например, некоторые не любят, когда собаки побираются у стола. Я сама этого терпеть не могу — ничто не может так испортить мне аппетит как собачье пыхтение, несчастные глаза и тяжелая лапа у меня на колене в тот момент, когда я собираюсь положить в рот кусок мяса.

Решением этого вопроса методом 1 будет выставить собаку из столовой или запереть в другой комнате на время еды. Но существует также возможность управлять попрошайничеством выработкой несовместимого поведения — например обучить собаку лежать на пороге столовой пока люди едят. Первым делом вы обучаете собаку ложиться, постепенно добиваясь того, чтобы это поведение контролировалось стимулами. Затем вы можете сделать так, чтобы собака во время вашей еды выполняла команду "Иди, ляг!", укладываясь в любом месте. Вы подкрепляете это поведение пищей, когда тарелки пусты. Отойти и лечь несовместимо с попрошайничеством у стола; собака физически не может быть одновременно в двух местах, и поэтому попрошайничество угасает.

Однажды я видела дирижера симфонического оркестра, который продемонстрировал блестящее использование несовместимого поведения во время репетиции оперы. Внезапно хор вступил в диссонанс с оркестром. Казалось, что они запомнили один из тактов в несколько укороченном виде. Поняв в чем дело, дирижер выискал звук "з" в тексте этого такта и попросил хор усилить этот звук. Получилось забавное жужжание, но удлинение этого звука было несовместимым с ускоренным исполнением данного такта, и проблема была решена.

Я впервые воспользовалась Методом 5, когда столкнулась с потенциально очень серьезной проблемой у дельфинов. В океанариуме "Жизнь моря" в представлении, идущем в открытом бассейне, одновременно участвовали три типа исполнителей: группа из шести маленьких изящных вертящихся дельфинов, громадная самка афалина по имени Ало и хорошенькая девушка с Гавай, которая плавала и играла с дельфинами в одной из частей представления. Вопреки общепринятому мнению, дельфины не всегда дружелюбны, а афалина особенно склонна к тому, чтоб похулиганить и подразнить. Ало, двухсотсемидесятикилограммовая афалина, начала изводить пловчиху, когда та спускалась в воду, она бросалась под нее и подкидывала в воздух или же хлопала ее по голове хвостовым плавником. Это терроризировало девушку, и в самом деле было очень опасно.

Нам не хотелось выводить Ало из представления, так как прыжки и удары по воде делали ее звездой. Мы начали конструировать небольшой загон, в котором ее можно было бы запирать, пока выступает пловчиха — решение вопроса по методу 1, — а тем временем начали вырабатывать несовместимое поведение. Мы сделали так, чтоб Ало нажимала на подводный рычаг, расположенный в другом конце бассейна, и получала в награду за это рыбу.

Ало с энтузиазмом выучилась по несколько раз за каждую рыбку нажимать на рычаг; она даже принялась охранять рычаг от других дельфинов. И во время представлений тренер Ало опускал рычаг в воду и подкреплял его нажимание все время пока пловчиха была в воде и играла с вертунами.

Ало не могла нажимать свой рычаг и одновременно находиться посреди бассейна и атаковать пловчиху; эти два поведения были несовместимы. К счастью, Ало предпочитала нажимать на рычаг, чем издеваться над пловчихой, так что это поведение угасло (пловчиха, однако, никогда полностью не доверяла этому фокусу и была полностью спокойна только тогда, когда Ало была за надежной решеткой).

Выработка несовместимого поведения является хорошим способом преодоления неправильных ударов в теннисе, а также любых других двигательных навыков, выработавшихся неверным образом. Мышцы "обучаются" медленно, но прочно; если что-либо вошло в ваш двигательный стереотип, это трудно переделать. (Уроки фортепьяно в детстве приносили мне одно расстройство, потому что было такое впечатление, что в каждой фразе мои пальцы заучивали по неверной ноте, и я каждый раз спотыкалась на этом месте.) Единственный способ преодолеть это — выработать несовместимое поведение. Если взять в качестве примера неверный удар в теннисе — то прежде всего надо разложить в уме движение на составные части — поза, положение, движение ног, начало движения, его продолжение, окончание — и очень медленно воспроизвести каждый элемент движения или повторить какой-либо один элемент. Поработайте над совершенно другим ударом, серией новых движений. Когда мышцы начнут осваивать новую комбинацию, можно соединить движение и убыстрить темп.

Когда вы начнете использовать движение в игре, на полной скорости, то первое время вы не должны обращать внимание на то, куда летит посланный вами мяч; отрабатывайте только структуру движения. Теперь в вашем распоряжении должно быть два удара — старый, неправильный, и новый.

Они несовместимы, вы не можете выполнить два удара одновременно. Но хотя вам никогда не удастся полностью освободиться от старого стереотипа, вы можете свести его к минимуму, заменяя новым. Когда этот двигательный навык станет прочным, вы снова можете сосредоточить свое внимание на том, куда летит мяч. И надо ожидать, что при более техничном ударе мяч тоже будет вести себя лучше. (Точно так же я подходила к решению проблем, возникающих при обучении игре на фортепьяно.)

Выработка несовместимого поведения очень полезна для исправления собственного поведения, особенно, когда дело касается эмоциональных состоянии, таких, как печаль, беспокойство, чувство одиночества. Некоторые типы поведения совершенно несовместимы с чувством жалости к себе: танцы, хоровое пение, любая интенсивная двигательная активность, даже бег. Вы не можете быть заняты ими и в то же время барахтаться в несчастье. У вас ужасное настроение? Испробуйте метод 5.

Метод 6. Связать поведение с определенным сигналом.

Это своего рода уловка. Он оказывает действие в ряде случаев, когда больше ничего не помогает.

Аксиомой теории обучения является то, что организм обучается совершать действие в ответ на определенный ключевой стимул, и поведение начинает подчиняться стимулу только тогда, когда он есть — в его отсутствие поведение начинает угашаться. Эту естественную закономерность можно использовать для того, чтобы избавиться от любого типа нежелательного поведения, сделав так, чтобы оно осуществлялось только по сигналу, а затем перестав давать этот сигнал. Впервые я открыла для себя этот изящный метод, когда приучала дельфина носить светонепроницаемые наглазники. Мы хотели продемонстрировать действие сонара, т. е. эхолокацию у дельфина в наших представлениях для широкой публики в океанариуме "Жизнь моря". Мне нужно было обучить самца по кличке Макуа носить на глазах резиновые чашечки присосок и, временно лишившись зрения, обнаруживать и находить расположенные под водой предметы, используя эхолокационную систему. Сейчас такой номер постоянно включается во все представления океанариума.

Наглазники не причиняли вреда Макуа, но он их невзлюбил. Постепенно у него выработалась привычка, завидев в моих руках чашечки присосок, удирал" на дно бассейна и отсиживаться там. Он отлеживался там по пять минут кряду, слегка пошевеливая хвостом и наблюдая за мной сквозь воду.

Я рассудила, что бессмысленно пытаться заставить подниматься его на поверхность, пугая, толкая шестом, глупо также пробовать подкупить или подманить его. Поэтому однажды, когда он в очередной раз удирал от меня на дно, я подкупила его свистком и бросила несколько рыбешек. Макуа выпустил "пузырь удивления" — пузырь воздуха размером с баскетбольный мяч, — который у дельфинов обозначает "А?", и подошел, чтобы съесть свою рыбу. Вскоре он заныривал с целью получения пищевого подкрепления.

Затем я ввела подводный источник звука, являвшейся условным сигналом, и давала подкрепление, только когда дельфин заныривал по сигналу. Конечно же он перестал заныривать в отсутствие ключевого стимула. Заныривание перестало быть проблемой; тогда я снова вернулась к обучению плавать в наглазниках, он воспринял наглазники безропотно.

Я применяла этот метод также, чтобы утихомирить детей, расшумевшихся в машине. Если вы отправляетесь в какое-либо удивительное место — скажем цирк, — дети могут шуметь, потому что они возбуждены, слишком возбуждены для того, чтобы к ним можно было применить метод 5, орать и петь песни. В этих радостных обстоятельствах вам не хочется применять и метод 3, отрицательное подкрепление, состоящее в том, чтобы свернуть на обочину и остановить машину. Вот когда пригодится метод 6: сделать так, чтоб поведение управлялось сигналом. "Так, каждый устраивает как можно больший шум, начали!" (Сами тоже поднимаете шум.)

С полминуты это всех очень забавляет, затем это надоедает.

Двух или трех повторений обычно бывает более чем достаточно, чтобы обеспечить необходимое спокойствие на всю оставшуюся дорогу. Можно сказать, что устраивать шум по команде доставляет удовольствие, а можно сказать, что поведение осуществляющееся по сигналу, имеет склонность к угасанию в его отсутствие.

Дебора Скиннер, дочь психолога Б. Ф. Скиннера, поделилась со мной блестящим применением метода 6 с целью отучать собак скулить под дверью. У нее была маленькая собачка, которая, когда ее выпускали гулять, начинала лаять и скулить под дверью, вместо того, чтобы идти и делать свои дела. Дебора сделала небольшой картонный даск, одна сторона которого была покрашена в белый, другая — в черный цвет, и повесила его на дверную ручку снаружи. Когда круг был повернут черной стороной, никакой лай не мог заставить людей, находившихся в доме, открыть дверь. Когда круг был повернут белой стороной, собаку сразу же впускали. Собака быстро обучилась не утруждать себя понапрасну, пытаясь войти обратно в дом при черном сигнале. Когда Дебора находила, что собачка пробыла на улице положенное время, она приоткрывала дверь, переворачивала сигнальный круг, а затем впускала собачку как только она попросится.

Я испробовала Деборин сигнал дверной ручки, когда моя дочь приобрела щенка карликового пуделя. Питер был очень маленькой собачкой, в два месяца он едва достигал шести дюймов (15 см) в высоту, и было действительно небезопасно отпускать его бегать на улице одного без присмотра. Когда я бывала занята, а Гэйл в школе, я запирала его в ее комнате, снабдив едой, питьем, газетами и одеялом.

Конечно, как только он оставался один взаперти, он поднимал ужасный скандал. Я решила воспользоваться Дебориной уловкой и ввести сигналы, по которым на лай следовал и не следовал ответ. Я подхватила первую попавшуюся под руки вещь — маленькое полотенчико — и повесила на внутреннюю ручку двери. Когда полотенце висело на ручке, никакие вопли не приводили к желаемому результату. Когда полотенце снималось, щенячье требование компании — свободы удовлетворялось.

Щенок тут же понял это и перестал волноваться, когда полотенце было на дверной ручке. Единственно, о чем я должна была помнить, чтобы сохранить данное поведение, так это не выпускать щенка, когда позволяли обстоятельства, без того, чтобы сначала приоткрыть дверь, снять полотенце, закрыть ее и подождать, когда щенок начнет лаять, и только тогда выпускать его, тем самым устанавливая контроль над лаем с помощью сигнала (в данном случае отсутствие полотенца являлось сигналом к тому, что лай будет положительно подкреплен), и таким образом, всякий другой лай угашался.

Это превосходно действовало в течение трех дней. А затем утром внезапно снова послышались шумные требования Питера. Я открыла дверь и обнаружила, что он нашел способ преодолеть это препятствие своими собственными крошечными силами, он сдернул полотенце с дверной ручки. А если полотенце на полу, он почувствовал себя в полном праве требовать свободу.

Метод 7. Выработка отсутствия определенного поведения.

Этот прием очень полезен в тех случаях, когда вам не надо получить от субъекта какую-то определенную деятельность, и вы просто хотите, чтоб он прекратил имеющийся тип поведения. Например, наполненные брюзжанием и упреками телефонные звонки родственников, которых вы любите и не хотите причинить вред, применив метод 1, положив телефонную трубку, или методы 2 или 3, браня или высмеивая.

Зоопсихолог Гарри Фрэнк, который приручал волчат, беря их в дом на дневное время, решил подкреплять лаской и вниманием любую деятельность, кроме разрушительной. Оказалось, что единственным времяпрепровождением в человеческом жилище, при котором не грызлись кушетки, телефонные провода, ковры и прочее, было лежание на кровати; и должным порядком мирно текли вечера, когда Гарри, его жена и трое значительно подросших молодых волков возлежали на семейной кровати и смотрели десятичасовую передачу новостей. Это метод 7.

Я пользовалась методом 7, чтобы изменить способ своей матери общаться по телефону. Будучи тяжело больной в течение ряда лет, моя мать находилась в частной лечебнице. Я навещала ее, когда могла, но основное наше общение происходило по телефону. Многие годы эти телефонные звонки доставляли мне неприятности. Разговоры большей частью, а иногда и исключительно, касались ее проблем — болезни, одиночества, отсутствия денег. Действительные страдания, которые я была не в силах облегчить. Ее жалобы переходили в слезы, слезы — в обвинения, обвинения злили меня. Общения были столь тягостны, что я старалась избегать телефонных звонков.

Затем мне пришло в голову, что можно найти гораздо лучший способ. Я начала следить за своим собственным поведением во время этих телефонных звонков. Я применила метод 4 и метод 7. Я сознательно стала стремиться к тому, чтобы ее жалобы и слезы подвергались угашению — метод 4, — отвечая на них только: "А", "Хм", "Да, да". Чтобы не достигалось никакого результата — ни положительного, ни отрицательного. Я не вешала трубку, не взрывалась; делала так, чтобы ничего не происходило. Затем я подкрепляла все, что не было жалобой: вопросы о детях, новости в лечебнице, разговоры о погоде, книгах, друзьях. На эти разговоры я откликалась с энтузиазмом. Метод 7.

К моему изумлению, после двенадцати лет конфликтов, за два месяца соотношение слез и недомоганий в наших еженедельных телефонных разговорах поменялось местами с приятной болтовней и смехом. Тревоги матери, с которых начинались телефонные разговоры — "Послала ли ты чек? Разговаривала ли с доктором?. Не позвонишь ли ты моему агенту по социальному страхованию?" — превратились из навязчивых жалоб в обыкновенные просьбы. Отныне остальное время разговора было заполнено болтовней, воспоминаниями, шутками.

В юности моя мать была и теперь опять превратилась в очаровательную, остроумную женщину. В течение всей последующей жизни я очень любила беседовать с нею лично и по телефону.

"Не является ли это уж слишком большим проявлением умелого управления?" — спросил меня однажды мой друг психиатр. Безусловно. То, что происходило со мной прежде, тоже являлось чрезвычайно умелым управлением. Может быть, некоторые врачи сумели бы меня уговорить обращаться со своей матерью по-другому, или ее со мной, а может, и нет. По-видимому, гораздо проще было четко сформулировать цель метода 7. Что в действительности подкрепляется?

Все, кроме того, что вам нежелательно.

Метод 8. Смена мотивации.

Исчезновение мотивации какого-либо поведения зачастую является самым приятным и эффективным методом. Человек, у которого достаточно еды, не станет воровать краюшку хлеба. Меня всегда приводит в содрогание вид матери, чей малыш устроил скандал в супермаркете, а она дергает его за руку, пытаясь заставить замолчать. Конечно, можно ее понять — скандал ставит всех в неудобное положение, и рывок за руку является хорошо отработанным способом встряхнуть ребенка и заставить его замолчать, и гораздо менее привлекающий к себе внимание, чем окрик иди шлепок (но как любой ортопед может вам сказать, это также очень верный способ получить вывих локтевого или плечевого сустава у маленького ребенка). Дело обычно бывает в том, что малыш хочет есть, а вид и запах такого количества пищи является для него сверхсильным раздражителем. Мало кому из молодых матерей есть на кого оставить ребенка, когда она идет за покупками, а работающим матерям и тем более. приходится делать покупки прямо перед ужином, когда и они сами устали и голодны, а поэтому и раздражительны. Решить проблему можно, накормив малыша перед тем как идти или по дороге за покупками; чтобы привести в порядок расстроенные чувства малыша, матери, служащего, уплатившего взносы, да и любого раздраженного человека, достаточно что-нибудь положить в рот. Некоторые типы поведения самоподкрепляемы — т. е. сам процесс является подкреплением. Примеры тому — жевание резинки, курение, сосание пальца. Лучшим способом избавиться от этих типов поведения у себя или кого-либо другого является смена мотивации. Будучи ребенком я отказалась от жевательной резинки, потому что тетя сказала мне, что девочке, жующие резинку, выглядят вульгарно, а не выглядеть "вульгарно" было для меня намного важнее, чем получить удовольствие от жевания резинки. Курильщики отказываются от своей привычки, когда мотивы для курения начинают удовлетворяться другими способами или когда мотив для прекращения — скажем, опасение заболеть раком — перекрывает подкрепляющее действие самого курения.

Сосание пальца прекращается тогда, когда уровень уверенности ребенка в самом себе возрастает настолько, что он не нуждается больше в самоподдержании комфортного состояния. Чтобы менять мотивацию, необходимо точно знать, что она собой представляет, а мы зачастую знаем это очень плохо. Мы очень склонны к поспешным выводам: "Она не выносит мой характер", "У шефа на меня зуб", "Из этого ребенка ничего хорошего не выйдет". Часто мы даже не осознаем наших собственных побудительных мотивов. Частично именно поэтому появились профессии психолога и психиатра. Если даже у нас самих нет никаких нездоровых мотиваций, мы платим дорогой ценой за всеобщее внимание к СКРЫТЫМ мотивациям, особенно когда нам приходится вверять себя медицине. Проблемы чисто физиологического свойства, если только это не совершенно очевидно, излишне часто считаются эмоциональными по своей природе и лечатся как таковые без глубокого обследования реальной физиологической причины. Я встречала одного бизнесмена, которого лечили амфетамином, чтобы снять у него "чувство" переутомления, когда он был на самом деле переутомлен чрезвычайно напряженной работой. В городе Вест Кост недавно с полдюжины докторов поставили одной женщине диагноз неврастении и лечили ее транквилизаторами, т. е. не видели реальных физиологических причин наблюдаемых у нее симптомов. Она кончила бы свою жизнь в больнице для душевнобольных, если бы седьмой доктор не обнаружил, что она не симулирует болезнь, а на самом деле медленно погибает от отравления угарным газом из-за утечки в отопительной системе ее дома.

Я сама несколько раз попадала к врачам, которые давали мне нагоняй и рецепт на транквилизаторы, когда это было совсем не нужно — и я говорила врачу об этом, это были начальные стадии депрессивных состояний. Конечно, иногда истинный мотив состоит в том, чтобы обрести необходимую уверенность, и тогда, (особенно если обещание облегчения исходит от сильной личности, которой доверяют) транквилизатор или даже таблетка сахара, или плацебо, может принести успокоение, снизить давление и облегчить состояние. Святая вода и благословение тоже могут это сделать, если вы в них верите. Так называемый эффект плацебо тоже, вероятно, способствует поддержанию чар широко практикующих врачей. Ничего плохого я в этом не вижу. Мотивация, состоящая в необходимости приобретения уверенности заложена в природе человека. При различных обстоятельствах самое трудное вычленить мотивацию, а не делать сразу поспешные выводы. Одним из способов это сделать является наблюдение за тем, что же в действительности способствует изменению поведения, а что не способствует. Вот вам совет: если у. вас иди вашего друга имеются затруднения в поведенческом плане, хорошенько подумайте о возможных мотивах этого поведения. Не забывайте возможности таких причин, как голод, болезнь, одиночество или страх. Если есть возможность устранить основополагающую причину и таким способом снять или изменить мотивацию, вы должны что сделать.

Мотивация и депривация.

Мотивация представляет собой безбрежное море, исследованию которого ученые посвящают целые жизни. В основном эта тема выходит за рамки данной книги, но поскольку мотивацию необходимо было затронуть в связи с нежелательным поведением, то, может быть, сейчас самое время обсудить один из приемов обучения, который используется для повышения уровня мотивации: депривацию. Теория гласит, что если животное работает за положительное подкрепление, то чем более необходимо это подкрепление, тем интенсивней и надежней его работа. У лабораторных крыс и голубей часто вырабатывают условные рефлексы на пищевом подкреплении. Чтобы поднять уровень их мотивации, их содержат на снижен ном пищевом рационе. Обычно им дают столько пищи, чтобы поддерживать их вес на уровне 85% от нормального. Это называется пищевой депривацией.

Депривация стала столь обычным приемом в экспериментальной психологии, что когда я начала эксперименты с обучением, то считала ее необходимостью при работе с крысами и голубями. Понятно, что мы не использовали депривацию у дельфинов. Наши дельфины в конце каждого дня получали еды столько, сколько могли съесть, несмотря на то, заработали они ее или нет, потому что если дельфины получают недостаточное количество пищи, часто бывает так, что они заболевают и погибают. Тогда я вспомнила, что я ведь вполне успешно пользовалась подкреплением пищей и лаской у пони и детей, без того чтобы сначала снизить проявляемую к ним любовь или кормление. Может быть, пищевая депривация необходима только для мелких животных, таких, как крысы и голуби? Однако тренеры океанариума "Жизнь моря" вырабатывали на пищевом подкреплении различные типы поведения у свиней, цыплят, пингвинов, даже рыб и осьминогов, и никому из них даже не приходило в голову сначала морить бедное животное голодом. ' Но я по-прежнему продолжала думать, что депривация может быть необходима при некоторых видах дрессировки, поскольку она так широко используется... пока я не увидела морских львов Дэйва Багера. Сама я никогда не работала с морскими львами, на первый взгляд мне показалось, что они работают только за рыбу, что они не вступают в контакт и презирают тренера. Мне казалось также, что обучению поддаются только молодые животные. Все работающие животные, которых я видела, были относительно невелики, от 100 до 200 фунтов (45 — 90 кг), а морские львы в природе достигают гораздо больших размеров. Дэйв Багер, директор и тренер океанариума "Мир моря" во Флориде, показал мне такое, что я и не могла вообразить. Его морские львы с тем же успехом, как за рыбу, работали за подкрепление в виде общения и тактильных стимулов, и конечно же и за условные подкрепления и при вариативной шкале подкреплений.

Следовательно, их не надо было морить голодом, чтобы заставить выступить; во бремя и после дневного представления морские львы могли получать столько рыбы, сколько им было необходимо. В результате морские львы не огрызались — не проявляли раздражительности, как это бывает с любым голодным животным. Они были дружелюбны по отношению к тем людям, которых знали, и с удовольствием давали себя трогать. Я была поражена, когда увидела, как тренеры в обеденный перерыв загорают в од ной куче со своими морскими львами, причем молодые люди лежали на широченных боках зверей, а головы других морских львов лежали у них на коленях. Другим результатом неприменения пищевой депривации было то, что эти морские львы росли... и росли! Дэйв предполагал, что большинство дрессированных морских львов в прошлом были маленькими не из-за своего юного возраста, а из-за заморенности. Актеры "Мира моря" весили 600, 700, 800 фунтов (270--360 кг). Они были очень подвижными, не тучными, но они были громадными, как это и определено природой. И они работали интенсивно. Пять и более представлений в день были превосходны. Теперь я думаю, что попытки повысить мотивацию любым типом депривации не только не необходимы, но и вредны. Снижение нормального уровня питания, внимания, общения или чего-либо другого, что субъект любит и в чем нуждается, прежде чем начать процесс обучения — и исключительно с целью сделать подкрепление более действенным, заставив субъекта в нем больше нуждаться, — является лишь слабой отговоркой дня плохой дрессировки. Может быть, ею следует пользоваться в лабораторных условиях, но в реальных условиях только хорошее обучение создает высокую мотивацию, и ничего больше.